Незаконный наследник. Остаться сильным

Глава 1

— Что мы тут делаем? — в тишине, которая стояла вот уже пару минут в зале Совета кланов, голос Андрея Бергера прозвучал набатом. — На какой-то клан совершено нападение? Ну и что? Такое иногда случается. Как случается, что нападавшие не рассчитывают сил и попадают, как кур в ощип. Вот Снежиным, не повезло, такое тоже случается, — он пожал плечами. Меньше полугода назад он вовсе не был похож на желчного брюзгу, любил выпить и вовсю волочился за дамами. Но, после убийства в злополучном поезде сына Григория, Бергер сильно изменился. Нет, клан вместе с ним не исчезнет, его брат Олег подхватит бразды управления, да и уже взрослые племянники помогут, но терять ребёнка — это всегда трудно, особенно, когда виновные так и не были пойманы.

— Я тоже не понимаю, зачем нас всех буквально вытащили из постелей, — пробурчал Лейманов. — Мы все устали после бала, и сейчас вряд ли сможем что-то путное нарешать. И где Керн? Почему он не объяснит, что произошло и почему его внук арестован, ведь он всего лишь защищал свой дом и семью, и проявил себя как настоящий мужчина.

— Керн был ранен, — председательствующий в Совете уже много лет Андрей Ушаков обвел взглядом амфитеатр, где на низких ступенях и располагались члены Совета. Он всегда любил пошутить на тему того, что первый, кто избрал именно это место в качестве зала заседаний, сделал это намеренно, чтобы решения принимались оперативно и ни у кого не возникало желание рассиживаться. А сидеть на камнях было жутко неудобно, сразу же всех болячки напоминали о себе и заставляли не забывать о возрасте.

— И что, что ранен? — раздраженно спросил Дмитрий Огарёв, которого вообще вытащили из клиники, где сейчас жена сына должна была произвести на свет долгожданного внука. — Не смертельно же Керн ранен. Перевязал руку, хлебнул водки от стресса и всего-то.

— Ты меня не дослушал, Дима, — нахмурившись перебил его Ушаков. — Керн ранен, и к тому же он, как заинтересованное лицо, не имеет права находиться здесь во время разбирательства над наследником его клана.

— Но ты его прадед...

— И что? Это не делает Костю моим наследником, — раздражение в голосе Ушакова. — Но в том, что нас созвали слишком рано, я полностью согласен с присутствующими. Насколько я понимаю, речь идет о нарушении Кодекса и со стороны нападавших, применивших глушащий магию купол, так и со стороны защитников. Костя убил Великого князя в тот момент, когда фактически Кодекс уже перестал действовать, и в ход пошла юриспруденция. В общем, ситуация весьма специфичная и двоякая. Лично я не смогу принять какого-либо решения, у меня просто не хватает данных, чтобы воссоздать картину произошедшего.

— Это возмутительно! Шестой пункт Кодекса гласит, что защищающийся может и должен защищать свою жизнь и жизнь своих близких любыми доступными способами. Кернов же лишили одного из самых значимых для них методов защиты — их магии! — Бергер даже покраснел от возмущения.

— Учитывая, что младший Керн — некромант, многие назвали бы подобный шаг разумной предосторожностью, — размеренно произнёс один из самых старых глав кланов Арсений Давыдов. — Вот только это всё равно стало бы вопиющим нарушением Кодекса и попранием членом императорской семьи прав кланов на защиту. Никто же не виноват, что Павел не мог ничего противопоставить магии смерти. Вообще мало кто мог бы что-то ей противопоставить. Однако, Керн не был обязан подстраиваться под неумение Великого князя защититься. Он был в своём праве. К тому же, Павел не сумел ни своих людей сохранить, ни собственную жизнь, даже лишив Керна такого существенного преимущества.

— Но, это всё равно ставит под угрозу нас всех. Сегодня Керн, завтра мы с вами, — Бергер уже едва ли слюной не брызгал. — Никто из нас не должен подвергать сомнению своё право на защиту. Ни для кого не должно быть исключений.

— Это да, и, останься Великий князь жив, то вряд ли разгуливал бы на свободе за столь грубое попирание основного нашего права — права защищаться любой ценой, — мрачно заявил Водников. Он старался быть беспристрастным, но всё же это был шанс хоть как-то отомстить унизившим его Кернам, и Евгений всеми силами старался сейчас не поддаться соблазну. — Но, с другой стороны, Константин Керн убил человека, который уже перешел под юрисдикцию правосудия, фактически совершив самосуд.

— Мы не знаем, что там произошло, — покачал головой Денис Белов. Переживший такое же горе, как и Бергер, и лишившийся сына Виктора, он взял себя в руки и оставался таким же собранным, каким был до трагедии. — И здесь я согласен с Ушаковым, нам нужно больше информации, чтобы вынести справедливое решение.

— В таком случае, я предлагаю дождаться, когда Подоров будет готов предоставить нам результаты расследования, а Константин Керн, который, к слову, также был ранен, восстановится в достаточной степени, чтобы выступить перед нами и поведать, что же произошло в его доме и почему он так поступил. Ведь всегда может оказаться, что его вынудили обстоятельства, — подытожил Ушаков. — Кто «за»? — И он первым поднял руку. Под голосующими камень сиденья начал светиться зеленым цветом и под куполом амфитеатра появилось зеленое светящееся число голосов. «За» было больше половины глав кланов. — Кто «против»? — не поднялась вверх ни одна рука, и Ушаков удовлетворенно кивнул. — Кто «воздержался»? — воздержавшиеся были все остальные, включая Водникова. — В таком случае, предлагаю всем разойтись и отдохнуть уже по-человечески.

— У меня есть предложение, — слова взял всё тот же Огарёв, которому от радости того факта, что Совет не затянется, в голову пришла гениальная на его взгляд идея. — Как вы смотрите на то, чтобы следующее заседание провести в расширенном составе? Всё-таки разбираются нюансы Кодекса, а нашу молодежь даже прочитать его никто не в состоянии заставить. Поэтому предлагаю привести своих наследников на слушанья. Конечно, при обсуждении и вынесении решения мы их из зала удалим, но сам процесс, думаю, будет им полезен.

— Я не возражаю, — председатель сказал своё последнее слово, и главы кланов стали вставать с жутко неудобных ступеней, у которых не было ничего, похожего на спинку, чтобы можно было опереться. Когда последний из членов Совета покинул зал заседаний, Ушаков медленно поднялся на ноги. — Ну что же, надеюсь, я в тебе не ошибся, и ты и здесь сумеешь себя защитить, — пробормотал он, направляясь к выходу. При каждом его шаге в амфитеатре становилось все темнее, а когда он вышел и закрыл дверь, круглое старинное помещение погрузилось в темноту, которая развеется только во время следующего заседания.

Я лежал на кровати, заложив руки за голову и разглядывал потолок. Разглядывать потолок было скучно, на нём не было ни единой трещинки, чтобы за неё можно было зацепиться взглядом. Первые часы я плохо помню. Меня наконец-то отпустила горячка боя, и навалились: боль, усталость и опустошенность, как всегда бывало после схватки.

Подоров сразу же отвёз меня к целителю, который довольно быстро залечил все мои повреждения. С меня даже наручники не снимали, так как они совершенно не мешали процессу.

Ну, а потом меня привезли сюда. Я тогда повернулся к Подорову и удивленно посмотрел на него.

— Это шутка? — меня подвели к той самой камере, которую не так давно занимал дед.

— Нет, — Подоров покачал головой. — Не смотри на то, что здесь довольно комфортно. Для наследника клана постоянно чувствовать отсутствие магии — это своего рода пытка, которая не слишком сильных личностей может свести с ума. Но другой тюрьмы для аристократов нет.

— Власти боятся за бедненьких уголовничков? — я хмыкнул. Снова за такой короткий промежуток времени ощутить эту сосущую меня изнутри пустоту — было жутковато.

— Керн, они же тебе на один зубок. — Вздохнул Подоров. — Представь себе: у тебя есть магия, а у них в лучшем случае самопальная заточка. Даже, если ты проявишь благородство и не будешь призывать смерть и семейный дар. Ну, еще огонь, да и воду заодно, у них всё равно не будет ни одного шанса.